Макферлейн кивнул.

— На нескольких направлениях.

Он замолчал. Ему хотелось получить некоторое удовлетворение, вынуждая Глинна расспрашивать. Макферлейн не мог смириться с тем, что Глинн шпионил за ним. Но решил не поднимать этого вопроса, по крайней мере пока.

Глинн наклонил голову, словно собираясь с мыслями.

— Понятно. Не могли бы вы с нами поделиться?

— Разумеется. Мы теперь знаем точку плавления. Точнее, мне следует сказать, точку испарения. Поскольку он переходит из твердого состояния сразу в газообразное. Один и две десятые миллиона градусов Кельвина.

Глинн выдохнул, изумленно подняв брови.

— Боже праведный.

— Есть прогресс и в определении кристаллической структуры. Это чрезвычайно сложная асимметричная фрактальная структура из встроенных друг в друга равнобедренных треугольников. Структура повторяет себя на разных уровнях — от макроскопического до атомного. Совершенный образец фрактала. Этим объясняется исключительная твердость. Скорее всего, это элемент, а не сплав.

— Есть информация относительно его места в периодической системе?

— Очень высоко. Выше сто семьдесят седьмого. Возможно, трансурановый элемент. Единичный атом, по-видимому гигантский, с сотнями протонов и нейтронов. Почти наверняка элемент принадлежит «острову стабильности», о котором мы уже говорили.

— Что-нибудь еще?

Макферлейн вдохнул морозный воздух.

— Да. Чрезвычайно интересное. Мы с Рейчел определили возраст Пасти Генуксы. Вулканические извержения и потоки лавы датируются почти тем же временем, что и падение метеорита.

Взор Глинна мгновенно обратился к Макферлейну.

— Какие выводы?

— Мы всегда полагали, что метеорит упал около вулкана. Но теперь получается, что метеорит создал вулкан. Он был таким плотным и тяжелым и летел с такой скоростью, что, подобно пуле, глубоко пробил земную кору, вызвав вулканическое извержение. Вот почему остров Десоласьон является единственным вулканическим островом среди островов этой группы. В своем дневнике Нестор пишет о «странном коэсите» региона. И когда я еще раз посмотрел коэсит на рентгеноскопическом дифракторе, я понял, что это так. Он действительно другой. Удар метеорита был таким сильным, что окружающие скалы, которые не испарились, претерпели фазовый сдвиг. Удар химически изменил материал в такую форму коэсита, которой никогда раньше не было.

Он махнул в сторону Пасти Генуксы.

— Силой извержения, турбулентностью магмы и взрывным освобождением газов метеорит вытолкнуло снова наверх, где он и остановился на глубине нескольких сотен футов. За миллионы лет подъема и эрозии Южных Кордильер он поднимался выше и выше, пока наконец не выбрался на поверхность в долине острова. По крайней мере, эта версия удовлетворяет имеющимся фактам.

— Это же исторический момент, — запричитала Рейчел. — А я ни черта не вижу.

Макферлейн плотней затянул вокруг лица капюшон парки и наклонился вперед. Он рассмотрел, что кевларовые тросы сильно натянуты. Стропы, похожие на толстые железные прутья, звенели от напряжения. Скрипы и странное дребезжание становились все громче, перекрывая шум ветра. Камень не двигался. Напряжение росло. Дребезжание стало выше тоном, ревели генераторы, а камень оставался неподвижным. А потом, при какофонии звуков, Макферлейну показалось, что метеорит стронулся с места. Но из-за оглушающего ветра и слепящей метели он не был в этом уверен.

Гарса посмотрел на них снизу, хитро скривился и поднял большой палец.

— Он двигается! — крикнула Рейчел.

Гарса и Стоунсайфер выкрикивали приказания рабочим. Под люлькой визжали и дымились стальные шкивы. Рабочие непрерывно качали графитовую пасту на них и на платформу. Макферлейн почувствовал резкий запах горящего металла.

А потом все кончилось. Со страшным, затихающим стоном метеорит вместе с люлькой оказался на ожидавшей его платформе. Кевларовые стропы ослабли, генераторы выключились.

— Мы это сделали! — Рейчел оглушительно свистнула, вложив в рот два пальца.

Макферлейн посмотрел на метеорит, водруженный на платформу.

— Десять футов пройдено, — сказал он. — Осталось десять тысяч миль.

Над Пастью Генуксы полыхнула молния, потом еще одна. За ними последовали оглушительные раскаты грома. Ветер усилился, набрасываясь на снег, швыряя белые полотнища на землю и в траншею.

— Сделано! — крикнул Глинн группе. — Мистер Гарса, пожалуйста, закройте тоннель.

Гарса повернулся к крановщику, придерживая одной рукой в перчатке капюшон от ветра.

— Не могу этого сделать, — крикнул тот в ответ. — Слишком сильный ветер. Опрокинет кран.

Глинн кивнул.

— Тогда натяните брезент и укрепите его, пока не кончится гроза.

Макферлейн наблюдал, как по обеим сторонам траншеи побежали рабочие, раскатывая рулон брезента, стараясь удержать его на месте под шквальными порывами ветра. Брезент имел пятнистую бело-серую камуфляжную расцветку, соответствующую унылым цветам острова. Опять Макферлейн изумился способности Глинна учитывать любые вероятности, всегда иметь в готовности план при любом повороте событий.

Новая вспышка молнии, на этот раз более близкая, придала наполненному снегом воздуху странное свечение.

Удостоверившись, что брезент надежно закреплен, Глинн кивнул Макферлейну:

— Давайте вернемся в помещение.

Затем посмотрел на Гарсу:

— Я хочу, чтобы, пока не кончится гроза, на рабочей площадке не было никого из персонала. Выставьте охрану со сменой каждые четыре часа.

Затем он позвал жестом Макферлейна и Рейчел, и они, сгибаясь под ураганным ветром, пошли через рабочую площадку.

Остров Десоласьон

22 часа 40 минут

Застыв в полной неподвижности, Адольфо Тиммер лежал в темноте за большим сугробом. Он наблюдал давно, его почти полностью занесло снегом. Сквозь пургу он видел внизу мигающее тусклое свечение фонарей. К этому позднему времени на рабочей площадке прекратилось всякое движение, без сомнения, все попрятались по домикам. Пора действовать.

Тиммер поднял голову навстречу еще более усиливающемуся ветру. Он встал, и тут же шквалом сбило налипший на него снег. Вокруг бураном намело длинные косые снежные гребни высотой более десяти футов. Они служили превосходным прикрытием. Прячась за ними, Тиммер на снегоступах пошел вперед. Остановился на краю рабочей площадки. Впереди лежало тускло освещенное пространство. Подождал, присев за сугробом, потом высунул голову и огляделся вокруг. Примерно в пятидесяти ярдах от него стоял одинокий сарай, ветер завывал в щелях его рифленой крыши. На дальней стороне площадки, за сараем, он разглядел длинный ряд сборных домиков. В маленьких квадратных окнах желтел свет. Рядом — какие-то сооружения и несколько контейнеров. Чем дольше он пристально разглядывал площадку, тем больше суживались его глаза. От негодования. Пустой пруд для щелочного раствора и фальшивые отвалы для отходов обогащения на острове — действительно уловка, прикрытие чего-то другого.